Принято считать, что отношение нашего великого писателя-земляка И.А. Гончарова к семье Трейгут было обусловлено трогательной заботой об осиротевших детях, которым он помогал получить достойное воспитание и образование. Особое чувство привязанности Иван Александрович проявлял к старшей девочке – Александре. Гончаров воспитал Саню, обеспечил ей гимназическое образование и выдал замуж (с солидным приданым) за преподавателя Петербургской консерватории А. Д. Резвецова. Биографы писателя объясняют всё это психологией одинокого пожилого человека. Иной точки зрения придерживается ульяновский краевед Марк Валкин.

В 2002 году отдельным изданием вышла в свет моя работа «Тайна великого писателя (И.А. Гончаров и А.К. Трейгут)», а в 2006 году – второе, дополненное издание этой работы, где на основе новых данных я утверждаю, что Саня – дочь Гончарова и что главной мотивацией его отношения к ней являлась забота о счастье родного ребёнка, стремление обеспечить его будущее.

Основанием для такого сенсационного утверждения является, прежде всего, событие, происшедшее 19 июня 1984 года. В этот день сотрудники музея И.А. Гончарова, в присутствии автора этих строк, встретились в гостинице «Венец» со вдовой Бориса Резвецова (сына Сани и Александра Дмитриевича Резвецовых) – Ниной Николаевной Резвецовой. В состоявшейся беседе она открыла нам сердечную тайну писателя, которую хранила десятки лет. Она сообщила, что Саня является родной дочерью Гончарова. Полностью её сообщение было задокументировано и хранится в фондах Ульяновского краеведческого музея.

Писатель, известный всей России, имевший связи даже с членами семьи императора, боясь уронить свою честь, вынужден был скрывать свой «грех».

Сообщение Н.Н. Резвецовой опубликовано в моей работе. Попутно я обратил внимание читателя на некоторые ранее известные мне факты из переписки писателя с Саней в период её учебы в гимназии. Так, например, в письме от 27 февраля 1885 года он писал: «Я попрошу лазаретную Анну Ивановну кормить тебя иногда бифштексом или курицей (…). Как ты справляешься с историей? И это письмо не показывай там, а привези домой все письма и прячь их в свой бювар. До свидания, дитя». Зачем, казалось бы, воспитаннице прятать письма от своего благодетеля? В работе я рассказал и об истории с портретом «незнакомки».

У Резвецовых хранился фотопортрет писателя, помещённый в деревянную раму, состоявшую из двух частей, скреплённых шурупами. В момент его передачи представителям музея Нина Николаевна попросила вывернуть шурупы, чтобы посмотреть, нет ли на оборотной стороне автографа Ивана Александровича. Автографа не было, но за портретом писателя оказался портрет неизвестной молодой женщины. Размышляя о сенсационном сообщении Н.Н. Резвецовой, я подумал, не является ли женщина, портрет которой тайно хранил Гончаров, матерью Сани? В своей работе я высказал эту мысль как гипотезу.

Автор книги «Наш Гончаров» Ж.А. Трофимов пытается опровергнуть мою точку зрения на проблему взаимоотношений писателя с семьёй Трейгут и сообщает читателю, будто мои аргументы основываются только на высказанной выше гипотезе. Он почему-то не заметил главного: в моей работе впервые опубликовано авторитетное свидетельство члена семьи Резвецовых, в котором чётко сказано, что Саня – дитя Гончарова. Мою точку зрения поддержала кандидат филологических наук Е.К. Демиховская (её отзыв напечатан в журнале «Мономах» №2-2004); автор считает, что «книгу М.Х. Валкина «Тайна великого писателя» следует приветствовать как явление закономерное, открывшее необходимость нового прочтения биографии писателя». Положительно отозвался о моей работе и доктор филологических наук Владимир Иванович Мельник.

Взялся я за обсуждаемую тему не из праздного любопытства. Полагаю, что на творческую жизнь писателя не могли не оказать влияние как тревоги и заботы о Сане, так и боязнь разглашения этой сердечной тайны.