Беларусь, где берёт начало источник твоего милосердия, неисчерпаемый родник доброты и великой любви ко всем народам? На бесстрашной брестской земле, пропитанной кровью безусых мальчишек, защитивших Россию? На Быховском поле, где прах Константина Симонова священным покровом лёг на сложенные головы солдат-артиллеристов? Или в смоленских лесах, накрывших ненасытного наполеоновского дракона? А может быть, в деревне Лесная на Могилёвщине – на месте первой «виктории» Петра I, откуда ведётся отсчёт всех русских побед! Впрочем, у каждого из нас есть свой родник, откуда мы черпаем духовные силы. По преданию, на Могилёвщине лет триста назад посреди ночи случилось чудесное сияние – люди обнаружили святой образ Богородицы. Долгое время на этом месте стоял столп света, и не властен был над ним покров ночи, потому названо оно было Белые ночи – Белыничи. Четверть века отделяет меня от родной Могилёвщины, но Белые ночи путеводной звездой следуют за мной по жизни. И вот я снова на твоей земле, светлая Русь!

С группой российских журналистов мы едем на встречу с белорусским президентом. Сначала наш путь лежит в Могилёв. В центральном районе города, на старинном кладбище, покоится вся родня по маминой линии. Здесь прошла моя молодость – студенческие годы с культмассовой агитбригадой и театром студенческих миниатюр, с напряжённой работой в комитете комсомола и беспечными вечеринками в общежитии. В начале 1980-х Могилёв ничем не отличался от российских городов, и я легко променяла его на Ульяновск. Уже отсюда, с волжских берегов, услышала о страшной Чернобыльской катастрофе: главный удар, как и сорок лет назад, приняла на себя Беларусь, сотни моих могилевчан ушли из жизни от лейкемии. А потом рухнул Советский Союз, кризис коснулся всех регионов, но более всего – бывших республик. Беларусь с бедной сырьевой базой не могла рассчитывать на нефтедоллары – ей оставалось только работать. И она работала, стоически перенесла все трудности и выжила, стала ещё прекраснее, чем прежде. Ныне Могилёв своей изысканной красотой и высокой культурой превосходит многие города Западной Европы.

Утро для российских журналистов начинается с визита к председателю Могилёвского облисполкома. Здание Дома Советов – абсолютная копия Минского, вернее, наоборот: сначала оно появилось в Могилёве, так как в 1937 году было принято решение правительства о переносе сюда столицы, но помешала война. Это здание для меня не чужое: в 19 лет я стала народным депутатом городского Совета и бывала здесь часто.

Заместитель председателя Могилёвского облисполкома А.Т. Глаз рассказывает о великих уроженцах Могилёвщины, её историческом прошлом, а в моей памяти – своя история, неотделимая от общей.

Дед отбыл срок в ГУЛАГе и вернулся в мае 1941 года, был призван в штаб Западного фронта, а уже в июле семья попала в списки гестапо – оно располагалось на соседней улице. Всего-то минут на пять соседка опередила фашистов: «Шурочка, бегите!» Через две недели, оголодавшие и потерявшие надежду на спасение, девочки-подростки и их мать вышли на партизан. Старшая из дочерей – моя мама – не раз участвовала в операциях по спасению из пожарищ людей, запертых карателями в сараях или церквушках. Она так часто рассказывала мне об этом, снова и снова переживая страшные картины прошлого, что мне со временем стало казаться, что всё это я видела своими глазами: и катающихся по земле горящих людей, и затоптанного толпой младенца, и его мать, обезумевшую от горя.

После войны партизаны вернулись к развалинам, жили во времянках. Могилёв восстанавливали из пепла. Слава Богу, всё это в прошлом.

Сегодня Могилёвщина производит товары, хорошо известные на мировом рынке: химические волокна, автомобильные шины, лифты, электродвигатели, центробежные насосы, мебель, текстиль, трикотаж, шёлковые ткани. Спрос на эту продукцию намного выше, чем могут произвести местные предприятия. Главное препятствие для нового экономического рывка Беларуси – высокая энергоёмкость. С тех пор, как цена на газ для союзной страны поднялась до мировых отметок, в каждом районе разработан комплекс мер по экономии энергии. «Мы считаем каждую копейку», – признаются руководители. Главный же упор делается на инновации и научные разработки. Например, в агрокомплексах топливо производят из обыкновенного рапса – растение перерабатывается с помощью кислоты. В новых ТЭЦ используются отходы гидролизного производства, ну, а для кардинального решения проблемы правительством Беларуси принято решение о строительстве АЭС.

Для российских гостей запланирована прогулка по пешеходной улице Могилёва. На этой улице – корпус филфака и общежитие. Теперь наш вуз называется МГУ, а общежитие я нашла с большим трудом: обшарпанное здание превратилось в сказочные хоромы.

Наши журналисты изумляются красоте бульваров, обилию оригинальных памятников, фонтанов и цветов. Всех нас волнует вопрос, как поднять уровень культуры людей, как добиться чистоты на улицах российских городов. Поясняю коллегам, что в Беларуси действует реальное самоуправление, что чистота во дворах и подъездах – дело рук самих жильцов и домуправа, и рассказываю такой эпизод. В гости в Ульяновск ко мне приехала двоюродная сестра из Могилёва. Первое, что она увидела во дворе, повергло её в шок: соседка мирно выгуливала свою собачку. «А где мешочек с лопаточкой!? Собачка гадит прямо во дворе? Там, где вы ходите? Почему вы не звоните в милицию?!» – возмущалась гостья. Она так и не поняла, почему я никому не пожаловалась.

Пресс-тур следует дальше, по Могилёвщине. Автобус плывёт по гладкой автомагистрали, как по воздуху. Экскурсовод рассказывает о Быховском районе, наиболее пострадавшем от Чернобыля. Дождевые капли растекаются по стеклу, и я вспоминаю, как в 1974 году шумной студенческой компанией мы ехали на автобусе в Шклов: у нашего сокурсника Коли Д. родился сын – первенец группы. Как мы радовались этому событию! Мальчик умер от лейкемии подростком, а я помню его пухленькие ножки в пинетках. Можно ли вырвать ребёнка из сердца отца или матери? А из сотен тысяч родительских сердец, у которых дети – пусть даже в зрелом возрасте – стали жертвами Чернобыля! На Могилёвщине 40 посёлков остаются в радиоактивной зоне, а 79 населённых пунктов техника уже сравняла с землёй.

«С правой стороны автобуса, – продолжает экскурсовод, – вы видите обелиск в память о фашистских жертвах: здесь во время войны были расстреляны пять тысяч евреев».

И снова нахлынули воспоминания. Начало 1970-х, мы с бабушкой приехали в Быхов за грибами. Пожилая местная жительница останавливает нас у опушки: «В этот лес нельзя – ход открыт только воронам. Вон их – какая тьма! И грибов видимо-невидимо – на костях человеческих». Меня пугают слова старухи: не сумасшедшая ли? Нет, она помнит, как немцы привозили в этот лес евреев, торопливо расстреливали и уезжали. Лес стонал и звал на помощь, но приблизиться ко рву местным жителям не давали дежурившие у дороги полицаи. Потом привозили новую партию, и жертвы падали на своих сородичей, их накрывал тонкий слой землицы, продолжавшей надрывно стенать.

Быхов дольше всех держал оборону. 10 месяцев немцы не могли прорвать здесь линию фронта. Особенно отличились артиллеристы полковника Кутепова: подбили 39 фашистских танков! Оказавшийся поблизости корреспондент газеты «Известия» Константин Симонов и его друг фотограф Трошкин рискнули прорваться в самое пекло боя и отснять подбитые танки, чтобы приободрить советских людей. Съёмка состоялась под прикрытием автоматчиков, после чего журналисты на стареньком пикапе поспешили проскочить кольцо окружения. Они знали, что их герои погибнут на линии огня, и, возможно, именно тогда писатель Симонов почувствовал, что душа его осталась там, с бесстрашными артиллеристами. Мозг продолжал работать, рука выводила бессмертные строки романа «Живые и мёртвые», а душа, задетая пулями, витала над Быховским полем. В сентябре 1979 года на этом самом месте вдова писателя Лариса Жадова развеяла его прах, согласно завещанию. Сделано это было тайно, так как правительство объявило местом захоронения Константина Симонова Новодевичье кладбище, но слух о необычном погребении пополз по городу. Мы обсуждали его шепотком и не сомневались в достоверности, ведь каждая буква в «Живых и мёртвых» цепляется за Могилёвщину.

Древний Быхов существовал уже в XIV веке, в XVI-м он представлял собой неприступную крепость. В советское время здесь размещалась стратегическая авиация. В 1996 году войска были выведены, сотни людей остались без работы – жизнь замерла.

Однако меньше десятка лет понадобилось, чтобы Быхов вновь встал на ноги: здания военных корпусов продали частным предпринимателям, и развивающийся бизнес поддержал социальную базу. Посетив школу искусств маленького посёлка, мы восхитились юными художниками и музыкантами, а также обилием дорогих инструментов: пианистки играли на белом концертном рояле, а голосистый Миша Стельмах «сердце каждого согрел».

И в крупных городах, и в малых посёлках – везде чувствуется порядок, отлаженная система работы. Разговорилась я с одной сельской женщиной о подсобном личном хозяйстве и с удивлением узнала, что ни одна ягодка или огурчик у селянина или дачника не пропадает, – всё скупают сельхозкооперативы. Заместитель председателя Быховского райисполкома пояснил, что сельские советы принимают от населения ягоды, грибы, молоко и прочие продукты и поставляют их на перерабатывающие заводы. Предприятия рассчитываются за доставку, пополняя таким образом бюджет сельских советов. «А мы, в свою очередь, – заключил А.А. Муравьёв, – премируем частников и за качество продуктов, и за количество».

Преобразования в Беларуси проходят под знаком возрождения и развития села. Повсеместно строятся агрогородки с удобными коттеджами, водоснабжением, магазинами, учреждениями образования, здравоохранения и культуры. Всё это приближает быт сельчан к благам городской жизни, привлекает на село молодёжь.

Яркое впечатление оставил СПК «Гигант» в Бобруйском районе. Это целый комплекс, в который входят участки растениеводства, три молочно-товарных фермы, ферма по откорму крупного рогатого скота, две фермы по воспроизводству тёлок, две свиноводческие фермы. В одном хозяйстве – 71 трактор, 10 зерноуборочных комбайнов, три кормоуборочных, один свеклоуборочный, четыре – картофелеуборочных, три комбинированных посевных агрегата, 18 грузовых автомобилей.

В Беларуси действует гибкая система скидок на жильё для молодых семей. А многодетным семьям кредиты вообще погашаются. Все эти меры направлены на стимуляцию рождаемости в стране, потому что немалое внимание государство уделяет «Программе демографической безопасности».

Мы подъезжаем к Бобруйску. Этот районный город с населением в четверть миллиона человек мог бы вполне претендовать на статус областного центра. Он занимает площадь более восьми тысяч гектаров. В советское время я не любила Бобруйск – он был унылым и грязным. Теперь его не узнать – Бобруйск приобрёл облик преуспевающего бизнес-гиганта, не лишённого вкуса и пристрастия к старине. Он буквально напичкан объектами современной индустрии, торговыми рядами и банками, однако окружён уютными скверами и парками с фонтанами, красуется оригинальными памятниками и отреставрированными особняками, взял под опеку величественные православные храмы и католический костёл, поднимает Ледовый дворец и обустраивает набережную.

Сегодня его прославила на весь мир уникальная продукция завода «Белшина», сертифицированная на соответствие требованиям европейских стандартов. Знакомясь с этим предприятием, мы не могли поверить, что ещё четыре года назад оно бездействовало. Однако уже в 2006 году завод был признан лучшим экспортёром года, а на выставке в Москве более двадцати моделей шин белорусского производства получили медали конкурса «Лучшая шина на дорогах России». В нынешнем году «Белшина» была удостоена Гран-при «За выпуск широкого ассортимента пневматических шин для стран СНГ» и международного знака качества «Высшая проба» в рамках международной программы «Лидеры XXI столетия».

Российские журналисты долго фотографировались на фоне гигантских шин пятиметровой высоты, весом 3,2 тонны и обсуждали небывалый экономический скачок белорусских предприятий. Некоторые скептически резюмировали: «Везде хорошо, где нас нет». А я просто радовалась за Беларусь: «Нехай цвяте…»

Последний вечер в Минске. Мы гуляем с племянниками по ночной столице. Яркие огни освещают набережную. Вокруг – весёлая, беззаботная молодёжь, влюблённые пары. Вдали спокойно дремлет уютное Троицкое предместье – начало начал древнего Минска, а с высокого холма по-доброму смотрит величественный кафедральный собор. Племянники рассказывают о студенческой жизни, о любимых девушках, о том, где хотели бы в будущем жить и работать.

Я верю, что все их мечты сбудутся, только бы цвела Беларусь. Береги, Небесная Заступница, детей и весь род наш, не дай врагам топтать святую землю. Пусть не меркнет над ней Свет, и вечно сияют Белые ночи.

Ольга Шейпак