«Красота Волги не укладывается в определённые рамки, её нельзя очертить несколькими штрихами, нельзя окрасить одной, двумя, тремя красками, так как каждая пядь, каждая пройденная верста составляет такое разнообразие тонов и красок, какого нет в сокровищнице ни одного даже самого гениального художника. А таких вёрст ведь 3 450! Красавица Волга – не та красавица, на которую можно взглянуть и узреть сразу во всей её красе. По мере того, как вы будете двигаться по её течению, вашему очарованному взору представится видение не одной красавицы, а целый сонм их, одинаково чудных и обаятельных.
Волга нежно журчит и манит к себе, то бешено рвётся и вздувает свои воды, то становится покорной и плавно катит свои воды широкой грудью, то извивается змейкой, проходя по узким извилинам и излучинам, то снова, по капризу природы, злится и шумит, обращаясь в страшную стихию, властную, суровую, не терпящую возражений и сносящую всё на своём пути. И всё это красиво, красиво без меры, до бесконечности. А по берегам её сменяются одни за другими чудные виды: то природы, то просто человеческого житья-бытья с его прозаическими избами, грустными погостами, историческими памятниками, белеющими церквами, шумными городами, оживлёнными пристанями.
Целый рой самых разнообразных воспоминаний овладевает вами, и невольно приходят на память эпизоды из вашей собственной жизни и из жизни дорогой вам родины. Особое меланхолическое настроение охватывает вас всего, и вы подолгу не можете оторвать своего очарованного взора от нескончаемого калейдоскопа всё новых видов, новых воспоминаний.
Будничная жизнь с её жалкими интересами, мелкими расчётами уходит куда-то далеко, далеко, а на вас находит успокоение, покой». «Волга – это сама Россия, сам народ её, его история, её природа. Та же несокрушимая, смиренная мощь без хвастливой покорности, без эффектных романтических пейзажей, те же – неохватные ширь и простор, не ведающие искусственных граней, та же беспечная и даже беспорядочная раскиданность ещё не осевшей полусырой силы: мели и перекаты рядом с глубокими пучинами, подмытые берега, залитые равнины около городов редкой красоты, тот же роковой, неудержимый бег в загадочные туманы дали, полный и смелой удали, и неистощимого долготерпения...
И то же обилие кишит внутри её вод и по её берегам, и та же родная поэзия степей и лесов, щемящая душу своим невыразимым «жаль», прохватывающая всякую жилку человека беззаботным весельем и беззаветною удалью, веет над «широким раздольем» Волги, как веет она над всею жизнью русского народа, и в его многовековой истории, и теперь на всём неоглядном просторе русской земли».
Из «Практического путеводителя по Волге» (1902) и воспоминаний Евгения Маркова
Иллюстрации и тексты из архива Валерия Волынцева
