В течение последних трёх лет «Мономах» печатал главы из увлекательной книги Георгия Ишевского «Честь». Коренным симбирянам она распахнула окно в мир ушедшей эпохи. Сам автор выступает от имени молодого влюблённого кадета, все герои книги – лица подлинные, и многие события – тоже. Взять, к примеру, описание последних дней великой представительницы рода Киндяковых – Екатерины Перси-Френч: эти сцены дорогого стоят. Однако главная загадка книги не решена. Кем был её автор? Кто он, этот таинственный господин на фотографии, обнимающий двух великосветских дам? Своё расследование провёл Владимир Кочетков, который и открыл для нас эту книгу.

Впервые о Георгии Ишевском я услышал три года назад в Сан-Франциско. Один из красивейших в мире городов стал прибежищем первой волны русских эмигрантов, которых сначала революция, а потом и жизнь безжалостно разбросали по всей Земле. После долгих мытарств обрели они новую родину на далёком американском материке, отделённом океаном от Владивостока – последнего их оплота на территории старой России.

Здесь, на берегу Золотого залива у меня появился замечательный друг Анатолий Шашурин, уже тридцать лет проживающий в Сан-Франциско. И хотя он давно уже стал американцем, Ульяновск-Симбирск остаётся его родным городом. Благодаря Анатолию моё путешествие наполнилось замечательными встречами, находками и загадками.

Почти сразу я попал к Борису Ильину, правнуку Баратынского. С ним мы ездили к старинному форту Росс, в музей Джека Лондона и на Сербское кладбище, где лежат выпускники российских кадетских корпусов.

Было странно видеть православные кресты на могилах и титулы, стоящие перед фамилиями на надгробиях. Ещё более странным было читать имена своих земляков, похороненных здесь, вдали от родины, от могил предков.

Каждый из них прожил жизнь, достойную исторического романа, но наиболее загадочным мне показалось имя Георгия Ишевского. Виной тому стала его книга «Честь», прочтённая мною накануне поездки на Сербское кладбище.

Книгу, лежавшую на столе у Анатолия Шашурина, я открыл случайно и не посмел закрыть, не дочитав до конца. Я увидел старый Симбирск, живую Волгу, почти наяву увидел людей, населявших город сто лет назад. В книге не было ностальгии, может быть, лишь лёгкая грусть, а ещё правдивый рассказ о воспитании честных и достойных людей.

К Шашурину книга попала совершенно случайно. На одной из улиц Сан-Франциско рабочие разбирали старый дом. Среди вещей предназначенных на выброс попалась книга на русском языке. Один из рабочих знал русский. Прежде чем отправить книгу в мусорный мешок, он пролистал её, взгляд упал на слово «Симбирск».

Удивительно, но тот рабочий был знаком с Шашуриным и не раз слышал о далёкой его родине. Так книга оказалась в руках Анатолия Викторовича.

Сведения об авторе книги противоречивы и загадочны. Был ли реально существовавший Ишевский автором книги «Честь»? Если да, то он не только кадет, но и убеждённый монархист. Однако похоронен на Сербском кладбище рядом с кадетами и георгиевскими кавалерами как частное лицо.

Судя по книге, Ишевский прекрасно знал Симбирск начала прошлого века, и описал жизнь кадетов так, словно он прошёл полный курс обучения и воспитания в Симбирском кадетском корпусе. А в Сан-Франциско Ишевского знали как умелого организатора театральных постановок, человека, который прекрасно пел и музицировал, но только не как бывшего кадета. Все в один голос уверяли, что он никогда ничего не говорил не только о Симбирске и книге, но и о России вообще. Для всех, кто знал его по Сан-Франциско, он был человеком, ни словом не обмолвившимся о своих политических взглядах, а само упоминание о его кадетском прошлом вызывало лишь недоумение.

Тамара Александровна Гранитова, ныне здравствующая, вспоминая Ишевского и всю творческую братию Сан-Франциско тех лет, подтвердила: «Политика? Нет! Ни слова о политике сказано не было!».

Я внезапно понял, что Ишевский – это звено той цепи, которая прочно стягивает прошлое и настоящее.

Может быть, так и передаётся незримая эстафета поколений и эпох, когда за человеком не стоит приказное «надо», когда упавшее знамя подхватывается по какому-то высшему велению? Я ведь не хотел этого, не думал об этом, просто так сложилось само собой.

Об Ишевском писала газета «Рампа и жизнь», в творческих кругах он был известен под прозвищем «Иш». Одним из лучших друзей его в Сан-Франциско был Николай Киселёв, выходец из России, театрал, оперный певец, красавец, умница и талантище, как его характеризовали друзья. Так вот этот Николай Киселёв, знакомый Ишевского по Шанхаю (произносили слово, делая ударение на последний слог), не знал ничего о прошлом автора книги «Честь».

Вообще, это странно. Может быть, реально существовавший Ишевский и автор книги «Честь» разные люди? Может быть, автор книги взял себе такой литературный псевдоним?

Представители общества ветеранов-кадетов Сан-Франциско также не знали кадета Ишевского. Но и это можно попытаться объяснить – современные члены этого общества много младше его по возрасту.

В предисловии к книге «Честь», переизданной издательством «Вече» в 2007 году, утверждается, что её автор Георгий Ишевский участвовал 22 марта 1922 года в покушении на П.Н. Милюкова, желая отомстить тому за февральский переворот. Как известно, результатом неудавшегося покушения стала гибель известного деятеля кадетской партии В.Д. Набокова. Как пишет его сын В.В. Набоков, пытаясь личным вмешательством предотвратить убийство, «отец прыгнул с трибуны, видя мерзавца-покусителя, боксовым ударом (именно такое выражение применяет В.В. Набоков – В.К.) выбил оружие, но сам погиб».

Детальное знакомство с историей покушения отвергает эту версию. Дело было довольно громкое. Имена участников покушения известны, и среди них фамилии Ишевский не значится.

Ещё известно, что в Сан-Франциско Ишевский попал из Китая, вместе с молодой женщиной Ксенией Кудриной, вроде бы гражданской женой.

Известно, что они вскоре разошлись, и Ксения вышла замуж за американца по фамилии Волж. Это имя фигурирует в удостоверении о смерти Ишевского как имя человека похоронившего его, принявшего последний вздох и выполнившего последнюю волю. По утверждению директора Сербского кладбища Виолетты Челони, именно Ксения взяла все рукописи, вещи, фотографии Ишевского. Эти документы, пожалуй, пролили бы свет на всю историю, но, к сожалению, Ксения Волж умерла в 1996 году. Все разговоры с её адвокатом-душеприказчиком пока безуспешны. Скорее всего, он не сохранил эти бумаги.

В удостоверении о смерти указаны родители Ишевского. В частности, упоминается фамилия Аничковых. Такой род действительно известен в бывшей Саратовской губернии, но наши розыски пока ничего не дали.

С изданием книги также не всё понятно. Считается, что книга была подготовлена к изданию в 1955 году в Париже, а отпечатана в Мюнхене. Всё в том же предисловии к книге «Честь» издательством «Вече» выдвигается версия о том, что Ишевский жил какое-то время в Германии, и даже был редактором книжного издательства.  Но прямых доказательств пока нет.

Зато в Китае он, вне всякого сомнения, был. Как был и Авенир Ефимов, рукой которого внесены пометки на полях книги «Честь». Как были князь и княгиня Ухтомские и многие-многие другие симбиряне и екатеринбуржцы, петербуржцы и саратовцы – русские люди, которые, словно оборванные листья могучего дерева, были разбросаны по Земле безжалостным ветром судьбы.

Ишевский упоминает в книге «Честь» и Каппеля, и холодную осень 1918 года. Как известно, 12 сентября того года полковник Каппель был разгромлен, остатки его офицерского георгиевского батальона поспешно покинули Симбирск, и ушли на восток. В связи с этим не упущу случая рассказать семейную историю Анатолия Викторовича Шашурина о тех временах, когда первый муж его бабушки Филипп Фёдорович Кузьмин служил в звании штабс-капитана в батальоне у Каппеля. Вечером 12 сентября 1918 года он влетел в дом, в спешке собрал какие-то документы, поцеловал на прощанье жену. «Мы вернёмся через две недели», – произнёс он, обернувшись на пороге. Тогда русские офицеры верили, что вернутся, что восстановится нормальное течение жизни.

Но по русской земле уже потоком текла кровь, и остановить это тяжёлое колесо смерти было уже невозможно. Он не вернулся никогда.

В батальоне Каппеля служили и выпускники Симбирского кадетского корпуса. Не исключено, что Ишевский был среди них. Часть из оставшихся в живых офицеров «растворились» в новой России, а часть непримиримых покинула родину и ушла в Китай.

Вот и всё, что пока удалось выяснить об авторе книги «Честь» – книги с таким потрясающим названием. Жизнь тасует карты своей игры умело. Она изощрённо перемешивает понятия «Родина», «честь», «долг», иногда не предоставляя человеку права выбора.

Был ли Георгий Ишевский, похороненный на Сербском кладбище, действительно автором этой книги? И если автор не он, то кто такой Ишевский?

Владимир Кочетков