Дворяне Бестужевы имели свои земли в нашем крае еще со времен основания Симбирска. Александр Бестужев (1797-1837) - соратник Рылеева и соиздатель "Полярной звезды", друг Пушкина и Грибоедова, писатель, штабс-капитан и активный участник Декабрьского восстания - вместе с тремя своими братьями был сослан в Сибирь, а оттуда в 1829 году переправлен простым солдатом в действующую армию на Кавказ. Именно повести и очерки на кавказские темы прославили имя Бестужева.

Большой интерес и сочувствие читателей и исследователей вызвала роковая любовь и трагическая гибель писателя-декабриста.

Известно, что в августе 1829 года А. Бестужев из сибирской ссылки прибыл в Екатериноград на Кавказе и был определен рядовым 41-го Егерского полка, а вскоре переправлен в Тифлис.

Здесь он побывал в нескольких боях с турками, а потом его, больного, без денег, отправили верхом на лошади на новое место назначения в зимнюю стужу в Дербент. Древний Дербент видел полчища иранских завоевателей, перенес правление гуннского царя Амвазука, роскошные шатры наместников Арабского халифата, по нему прошли многочисленные отряды Тохтамыша и Тимура.

Бестужев въехал в Дербент и над его воротами прочитал надпись по-русски: "Время меня разрушило - ослушание построило". Перед ним предстал густо застроенный город с кривыми улочками, сплошь утопающими в зелени садов, а плоские крыши домов уступами спускались к самому Каспию. Прямо к небу стрелой возносился стройный минарет главной мечети, древнейшей на Кавказе. Вот здесь предстояло Бестужеву жить и нести солдатскую службу. На постой его определили в двухэтажный каменный дом на Дювекской улице. Отсюда узкая дорога вела в горное селение Дювек. Немного осмотревшись и обжившись, он сразу понял, что здесь у него не будет возможности участвовать в сражениях с горцами, проявить храбрость, совершить подвиг, чтобы заслуженно вернуть офицерское звание. Его основное время заполняла повседневная гарнизонная служба в 10-м Грузинском линейном батальоне. Единственной отдушиной стало для Бестужева посещение семейства коменданта крепости майора Шниткова. Здесь он иногда проводил вечера за беседой с умным хозяином и доброй и милой его женой.

Оставаясь дома, опальный солдат коротал долгие вечера за чтением. Книги изредка присылали сестры. Кроме отечественных писателей его постоянными спутниками стали Гете, Шекспир, Шиллер, Байрон, Данте. Отлично владея иностранными языками, Бестужев их читал в оригинале.

Бестужев вскоре освоил и местный язык, общался с жителями Дербента. Его уважительно величали по-своему Искандер-беком. Он посещал традиционные праздники, принимал приглашения на свадьбы и хорошо себя чувствовал среди этих людей. Они прониклись к Бестужеву доверием, часто обращались к нему за советом, а он разделял их радости и заботы. И, воспрянув душой, вернулся к своей литературной деятельности. Произведения Бестужева под псевдонимом Марлинский стали печатать столичные журналы. Один за другим его произведения увидели свет: повести "Лейтенант Беловзор", "Аммалат-бек", "Мулла-Нур", "Надежда", очерки "Путь до города Кубы", "Письма из Дагестана" (30-е годы ХIX в.). Они сразу привлекли внимание читателей и критиков, подкупая своей жизненной правдой, исторической достоверностью, романтической привлекательностью образов кавказцев, узнаваемостью портретов современников. Мало кто знал тогда, что под именем Марлинского печатается А. Бестужев, на творческую деятельность которого после 1826 года был наложен запрет. А свой псевдоним он выбрал в то время, когда со своим полком стоял под Петергофом. Там и сейчас есть маленький дворец Марли с подъемным столом, который неожиданно возникал с изысканными яствами перед изумленными царскими гостями и так же неожиданно опускался, чтобы сменить блюда.

Несмотря на вдруг свалившуюся славу, рядовой Бестужев продолжал нести нелегкую солдатскую службу. И совсем неожиданно его согрела нечаянно вспыхнувшая настоящая любовь, оказавшаяся такой короткой и трагической. Кто же эта девушка, предмет любви 36-летнего солдата и знаменитого писателя? Как он ее встретил, и как оборвалась нить их любви?

Подневольную жизнь и одиночество Бестужева озарила простая девушка 19 лет из солдатской слободки Дербента Ольга Нестерцова, которая жила со своей матерью, вдовой унтер-офицера. Они, конечно, нуждались, и комендантша Таисия Максимовна предложила Ольге подрабатывать стиркой белья и порекомендовала Бестужева. Однажды, расположившись у каменной ограды его дома с нависшим над ней розовым кустом, она стала поджидать его, чтобы забрать белье. Увидев Бестужева, сразу пошла к нему навстречу и обратилась по имени и отчеству. Он увидел ее среди роз, яркую и свежую, как только что расцветший бутон, и залюбовался ее молодостью и красотой. Эта бесхитростная девушка с ровным покладистым характером, резвым умом, прелестная в своей естественности быстро овладела мечтами и думами Бестужева. Он с каждым днем все больше и больше привязывался к ней. В письме к своему брату в Сибирь Александр поделился своими чувствами: "Девушка - чиста и невинна. И невинна во всех смыслах: она не искушена ни в светском притворстве и лжи, ни в примерах литературы, потому что кроме солдатской слободки в Дербенте не бывала нигде...". Его покоряла непосредственность и чистота Ольги. Она стала для Бестужева другом, родным и близким человеком. Его умиляла доброта, забота Ольги, ее готовность тут же придти на помощь, поддержать в грустные минуты, развеселить его. Но в то же время он боялся этой любви, просил Бога оградить это милое дитя от роковой к нему любви и привязанности, будто предчувствуя трагический финал.

Это случилось 23 февраля 1833 года. Ольга, как всегда, пришла к Бестужеву, но его еще не было дома. Когда он вернулся, они громко смеялись, рассказывали смешные истории, перебивая друг друга. По словам самого Бестужева из письма к брату, "Ольга резвилась, то вскакивая, то прилегая на подушки и вдруг кинулась на них с остервенением правым плечом, обратясь лицом к стене. В этот миг пистолет, лежащий между подушек... от сильного движения..., перекинувшись через курок,... выстрелил и ранил ее плечо так, что пуля прошла внутрь груди". Она еще жила три дня, успела рассказать своей матери и лекарю все как было, как потом написал Бестужев, что подтвердили полковой лекарь и городской медик. После мучительных страданий Ольги не стало от "излияния крови в легкие". Убитому горем Бестужеву пришлось дважды пройти через унизительное судебное разбирательство. В пользу обвиняемого свидетельствовали медики, мать жертвы случая и священник, который подтвердил последнюю исповедь Ольги. Ему нельзя было не верить.

Однако разные слухи поползли по Дербенту, Кавказу и докатились до Петербурга, дополненные всякими догадками и домыслами. Потрясенный же Бестужев не обращал на них никакого внимания, полностью погрузился в свое неутешное горе и потерял всякий смысл жизни: каждый день ходил на могилу Ольги, взбираясь на самую вершину холма, и долго смотрел на лазурный Каспий. Перед его взором возникала Ольга среди кустов розы, как в тот первый памятный день встречи. По собственному эскизу Бестужев заказал памятник, на обратной стороне которого было высечено изображение опаленной молнией розы и короткая надпись "Судьба" почерком заказчика. Так навсегда он отказался изменить свою судьбу и заглушил мечту "жениться и кончить дни в семействе". Апатия и тоска овладели им, его стали одолевать всякие болезни: то летучая лихорадка, то сердечные перебои. Часто стали вырываться слова: "лучше пуля, чем жизнь, какую я веду", "вывести себя в расход". Бестужев отчаянно бросался под пули, его видели там, где "передние падают", проявлял себя безумным храбрецом. Но пули и награды пока обходили его стороной. Три года он кочевал по Кавказу: Тифлис, Сухуми, Гагры, Кутаиси, Тамань, Керчь сменяли друг друга. Он бросался то в рукопашный бой, то завоевывал дорогу в горах, то вихрем несся на коне сквозь дым и пламя.

Весть о гибели А.С. Пушкина застала Бестужева в Тифлисе. Он тут же отправился с рассветом на могилу Грибоедова в монастырь на горе св. Давида и заказал панихиду по двум Александрам: "За убиенных бояр Александра и Александра". У него тогда вдруг мелькнула мысль, что и его погибель тоже близка.

Отмечу еще интересный факт для нас - симбирян. Бестужев в то время служил в Конно- Мигрельской дружине, где командиром был Потоцкий, в квартире которого в Тифлисе он и жил. Здесь же тогда служил и наш земляк, лейб-улан Николай Иванович Поливанов. Он совместно с Бестужевым совершал экспедиции, о чем известно из письма их командира Потоцкого брату писателя после его гибели. Выразив свою глубокую скорбь по этому поводу, он здесь вспомнил шутки под горскими пулями, неоконченную повесть, прочитанную ему Александром. Вероятно, где-то в походных рисунках Поливанова есть и изображения Бестужева, с которым он шел рядом по лесистым склонам и участвовал в кавалерийских атаках. Среди названных самим рисовальщиком имен, к сожалению, нет имени писателя-декабриста.

Свой последний бой Бестужев провел в составе отряда гренадерского полка во главе с генерал-майором Вальховским. Когда стали вызывать добровольцев, чтобы занять опушку леса на мысе Адлер, Бестужев вызвался первым. 30-го мая он написал матери: "Завтра садимся на суда... Иду в первую очередь в стрелки". Сделав соответствующие распоряжения по распределению денег между братьями, полученных от издания своих сочинений, передав всем знакомым поклон "до лица земли", на всякий случай простился.

Из-за непогоды фрегат "Анна" три дня добирался до места высадки десанта. Перед самой высадкой на шхуну "Гонец" А. Бестужев написал короткое завещание, попросил благословения у матери. Генерал Вальховский просил его поберечь себя для России, стал отговаривать, но тщетно. Решение было принято.

Десант стрелков под шквальным огнем приблизился к берегу 7 июня. Деревья росли в нескольких шагах от берега, где скрылись горцы. Стрелки, преследуя их, углубились в лес. Они мужественно сражались, но отступили через заросший колючками лес, "отражая сильные натиски превосходящих по числу сил..." говорилось в донесении командующего военному министру, "мыс Адлер... занят нашими войсками без значительной потери". Среди четырех убитых офицеров значилось имя Александра Бестужева, Черноморского линейного 4-го батальона прапорщика.

Очевидцы этого трагического события оставили свои записи о гибели писателя - это отставной капитан Ф.Д.К., долго служивший с Бестужевым на Кавказе, и отставной подпоручик К.А. Давыдов.

Рассказ Ф.Д.К. записал и опубликовал в 1860 г. в "Отечественных записках" М.И. Семевский. Спустя полгода было опубликовано и свидетельство К.А. Давыдова в его заметки "Несколько слов о смерти А.А. Бестужева" в "Московском телеграфе". Он сам был участником боя на мысе Адлер.

В этих материалах противопоставлены два свидетельства очевидцев по факту: добровольцем или по приказу пошел Бестужев в бой? Первый утверждает, что добровольно, а второй - по приказу генерала Вальховского, ибо "офицеры были прямо назначаемы командиром батальона без всякого вызова". Тогда как Ф.Д.К. утверждал, что генерал отговаривал его, но "наш герой, как на праздник, полетел в опасную схватку..." и в бою "на раненого прапорщика Бестужева посыпались удары шашек...".

Многие авторы согласны с таким утверждением. Безразличие к своей судьбе побудило его безрассудно рисковать собою. Как отмечал академик М.П. Алексеев в 1929 году, гибель Бестужева была своего рода "замаскированным самоубийством". Ведь известно, что после кончины любимой девушки он упорно искал свою гибель. "Увяла роза", и он не мог жить без нее. Прождав 4 года такого случая, Бестужев смело встал под пули и последовал за Ольгой, чтобы в вечности соединить оборванную нить любви.