Искусствовед областного художественного музея Галина Михайловна Савинова уго­щает нас зеленым чаем, который разлит по изящным фарфоровым чашечкам, и напутствует: «Когда вы хотите преподнести кому-либо подарок на долгую память, остановите выбор на фарфоре. Лучшего подарка быть не может!» О фарфоре она знает всё и говорит о нем только с восклицатель­ной интонацией. И вот уже вкус чая кажется особенным, хочется продлить чаепитие и не выпускать из рук хруп­кую невесомую чашку...

Хозяйка «белого золота»

Родилась Галина Михайловна под Петербургом, в Гатчине. Росла в со­седстве со знаменитым Ломоносовс­ким фарфоровым заводом. Не оттуда ли черпает соки неистощимая её лю­бовь к «белому золоту» - фарфору?

С Ульяновским областным художес­твенным музеем связана вся жизнь. Здесь Савинова проработала более сорока лет. Прикладное искусство стало главным предметом ее исследо­ваний, а любовь к фарфору - стилем и образом жизни.

До 1950-х годов богатая коллекция фарфора в фондах нашего музея не была обработана: откуда и как поступил тот или иной предмет, кто его автор и производитель предсто­яло выяснить, составить каталог. Для этого нужны были знания, и Галина Михайловна Савинова поступила в Академию художеств (институт имени И. Репина) в Петербурге. Она до сих пор с благоговением вспоминает сво­их педагогов, а также специалистов по фарфору, которые щедро делились своими знаниями с начинающим ис­кусствоведом. Заведующая отделом русского фарфора Эрмитажа Людмила Ростиславовна Никифорова и храни­тель фондов западно-европейского фарфора Рода Соломоновна Соло­вейчик консультировали Г.М. Сави­нову, когда она описывала коллекцию фарфора Ульяновского областного художественного музея.

Чай выпит, чашка опустела, и тут же тонкие, прозрачные ее грани поймали солнечный луч, преломили его, солнце растеклось по всей поверхности фар­фора, и чашка ожила, заговорила...

Французская роскошь

Мода на фарфор пришла в Европу в XVI веке: торговый путь на Восток был открыт, но секреты производства изящной посуды хранились в строжай­шей тайне. Французские керамисты много лет вели безуспешные поиски компонентов фарфора. Наконец в 1673 году в Руане открылась первая фабрика по производству изделий из мягкой фарфоровой массы.

Так называемый «мягкий фарфор» получил свое гордое наименование лишь условно, так как несколько отли­чался от своего высокородного собрата. У него более пористая структура и из-за хрупкости во время обжига изделия приходилось делать более массивными и не такими вычурными, как предметы из твердого фарфора. Их покрывали «влажной» глазурью, которая легко царапалась ножом.

Материал этот имел и ряд бесспор­ных преимуществ: глазурь, сплавляясь с красками, сообщала им глубину и яркость тона и давала возможность до­биваться в росписи чистых оттенков.

Популярность фарфора все более увеличивалась, назревала потребность в крупном предприятии, ив 1756 году появилась фабрика в Севре. Свое существование она начала со скром­ной мастерской в королевском замке Венсенн. Мастера Севра прекрасно поняли особенности материала и ста­ли использовать яркий полихромный декор, а вскоре создали цвет «розовый Помпадур». Севрский декор представ­лял собой богатую роспись с цветными фонами и «живописью в резервах». Качество фарфоровой массы не допус­кало изготовления изделий сложных форм. Это заставило мастеров обратить внимание на пластичность контуров и тщательность отделки.

Сложившийся ансамбль талантливых мастеров Севра позволил производить фарфоровую пластику. Севрские ста­туэтки изготовлялись с конца 1740-х годов. Правда, Венсенн не мог кон­курировать с изящно расписанными мейсенскими фигурами, так как состав материала затруднял нанесение глазури. Чтобы компенсировать этот недостаток, художник Башелье применил бисквит­ный (неглазурованный) фарфор.

Несомненный интерес представляют собой статуэтки «Девочка с голубями» и «Мальчик» (XIX век). Маленький кавалер, горделиво подбоченясь, галан­тно заложил руку за обшлаг. Дама с ро­зовыми щечками, в пышном пудреном парике, украшенном бусами и лентами, жеманно прижимается щечкой к голу­бю, которого держит в руках.

В середине XVIII века французская роспись приобрела собственный стиль: привилегией Севра стала позолота, отличавшаяся виртуозной тонкостью исполнения. В витрине художественного музея представлены тарелки мягкого фарфора. На зеркале тарелки (Севр, 1764) изображена галантная сцена с Венерой и Амуром, по борту она оплетена трельяжной сеточкой из цветов роз.

Твердый фарфор в Севре появился с 1769 года. Изготавливать его оказа­лось намного проще, однако мастерам не удавалось нанести прославленные фоновые цвета, принесшие славу Севру, поэтому первые изделия были белого цвета с тщательной позолотой и узорами из эмалей. Вскоре изобрели и фоновые краски. Благодаря Севру Франция прочно заняла значимое место в производстве мягкого, а затем и твердого фарфора.

По заказу русской императрицы был выполнен столовый сервиз, который впоследствии сильно пострадал при по­жаре Зимнего дворца. Представленная из этого сервиза тарелка (Севр, 1779) украшена своеобразным восточным ор­наментом, получившим название «Лис­тья капусты». Неистощимая фантазия художников позволяла создавать подчас вещи уникальные по своей красоте. Блистательными примерами могут служить предметы из сервизов, сде­ланных по заказу князя Н.Б. Юсупова. Из огромного французского столового сервиза, сделанного по заказу князя, в нашем музее хранятся четыре бесцен­ных экспоната - несомненные раритеты коллекции. В их числе - бутылочная передача. На белом фоне гирлянда из полевых цветов и виноградной лозы, а по краю на темно-кобальтовом фоне живопись «в китайском вкусе» - забавные миниатюрные фигурки. Изображения созданы с ювелирной четкостью, надглазурно украшены золотом и платиной.

К сервизу Юсуповского заказа отно­сится и прибор для конфитюра (1780) с бирюзовым фоном и цветочными гирляндами. На чашечках для крема изображены гирлянды на белом фоне медальонов. Строгий ритм продолжает золоченый растительный орнамент.

Н.Б. Юсупов, богатейший вельможа, знаток и ценитель искусства, по досто­инству оценил фарфоровое искусство мастеров Франции и, среди прочих затей, решил открыть свое производс­тво фарфора в подмосковном имении Архангельское исключительно для подношения подарков вельможам и царственным особам, а также для пополнения собственной коллекции. Завод просуществовал менее 20 лет, но вклад, который внесли крепостные мастера в искусство отечественного фарфора, трудно переоценить. В име­нии Юсупова была организована ху­дожественная школа, где преподавали настоящие профессионалы, такие, как Никола де Куртейль, а управляющим был А.Ф. Ламбер.

Мейсенский пленник

Две вазы метровой высоты, находя­щиеся в экспозиции на галерее художе­ственного музея, могли бы многое рассказать об истории немецкого фарфора, полной драматизма, крова­вых сцен и захватывающих легенд. В коллекции музея вазы появились из собрания симбирского купца Николая Шатрова. Они изготовлены мастерами мейсенской мануфактуры конца XIX века, о чем свидетельствует клеймо из скрещенных голубых мечей.

Раскрыть секрет изготовления фар­фора мечтали все европейские короли. Однако считалось, что легче получить золото из философского камня. Для этой цели короли приказывали своей тайной полиции искать умельцев-са­мородков. Их привозили во дворец и приковывали цепями, чтобы те не могли сбежать вместе со своей тайной. Таким невольником стал прусский алхимик Иоганн Фридрих Беттгер. Тайная по­лиция нашла его в кабаке, где он пил пиво и хвастался, что может получить золото из философского камня.

Фридрих I требовал от Беттгера получить золото из смеси ртути, серы и солей. Алхимику удалось бежать из застенков дворца, но он тут же был схвачен сыщиками Саксонского кур­фюрста. Беттгера поселили под строгий надзор в Кенингштайне. Здесь он рабо­тал под руководством крупного ученого Эренфрида Чирнхауза, который много лет пытался раскрыть секрет изготов­ления фарфора. Через некоторое время учитель умер, а Беттгера перевезли в Мейсенский замок, где он все же по­лучил в 1707 году первую фарфоровую массу. Беттгер построил специальную печь, разработал весь процесс обжига. Только вот изделия получались крас­ного цвета. Желанная ослепительная фарфоровая белизна оставалась пока что мечтой. К 1715 году ученому все же удалось получить тонкостенный бе­лый фарфор. Наконец-то секрет белого золота был разгадан! И золото в самом деле рекой потекло в казну курфюрста Саксонского.

Так начала работу первая евро­пейская фарфоровая мануфактура - Мейсенская, которая превратилась в крупнейший керамический центр, ока­завший сильное влияние на развитие фарфорового производства в Европе. В XVIII веке вся помещичья Россия ела и пила из мейсенского фарфора.

В фондах Ульяновского художествен­ного музея немецкий фарфор представ­лен довольно широко. Это упомянутые выше декоративные вазы, три блюда XVIII века с живописью цветов, парные канделябры, миска с крышкой и под­доном, сахарница с крышкой и другие предметы. В этом ряду особенно инте­ресна мелкая пластика, относящаяся к периоду, который в истории Мейсена связан с именем талантливого мастера Кендлера. Созданные им небольшие фигурки поистине великолепны. Их тематика разнообразна: галантные сценки семейной и придворной жизни, мифологические сюжеты. Фарфоровая композиция «Щекотливая сценка» наполнена весьма фривольным содержа­нием. В переводе с немецкого ее назва­ние звучит как группа обнаруженного любовника. Рассматривать ее можно до бесконечности, находя неподражаемые многозначительные детали.

История двух декоративных ваз из собрания Н. Шатрова пока не разгада­на. Очевидно одно: вазы - триумф мейсенской мануфактуры. Все четыре части соединенны в одно целое: под­ставка, ножка, тулово, крышка. Здесь сочетаются живопись, лепнина; силуэ­ты ваз украшают гирлянды цветов и амуров. В XX веке ни один мастер не смог воспроизвести эти вазы. Когда наш музей посетили мастера мейсен­ского фарфора, они признались, что пытались повторить подобные вазы для презентации особо важным персонам, но отказались от этой идеи: слишком трудоемкая работа.