Матвеев Валентин Александрович родился в 1937 году. Живописец, график. Окончил Художественный институт имени В.И. Сурикова. В течение восьми лет – главный художник Красной площади в Москве. В последние годы – преподаватель рисунка и живописи в УлГУ и УлГТУ.

***

И палач, и король –

Все равны перед Богом:

У обоих – в крови душа.

И стоят, трепеща,

перед грозным порогом,

Не дыша…

***

О, Господи, какая красота!

Прозрачность кожи,

непорочность взгляда;

Как будто позабытая мечта

Пришла ко мне, когда уже не надо.

Ну что могу я дать тебе взамен?

Усталость сердца

и циничность прозы? –

Когда, дотронусь до твоих колен,

От зависти сникают даже розы.

***

Голова забита серым мраком,

Радужных видений больше нет.

Не взойти в пустыне

мертвой злакам,

На вопросы не найти ответ.

Не пробить свече туманной мути,

Не отмыть души святой водой.

Убежать куда б от серой жути,

Вспыхнуть бы

сгорающей звездой.

Вмиг прозрев,

не жалко и ослепнуть,

Свет прозренья в памяти храня.

Хоть бы раз

счастливо кукарекнуть

На восходе иль закате дня.

***

Суета, обыденность, бессилье…

Давят и неверье, и тоска.

Оттого и красок изобилье

Не дает мажорного мазка.

Не уйти от пошлости в былины.

Хрупок, как младенец, идеал.

Древнего сказителя седины

Не пробьются в выставочный зал.

***

Я пишу портреты на заказ

С фотографий мутных

и блестящих,

Всматриваюсь в души

мертвых глаз,

Оживляю в вечность уходящих.

Я даю им новое рожденье.

Пусть родные помнят их, живых.

Слезы, вместо капель дождевых,

Окропят мои изображенья.

***

Ты приезжай – я жду и верю.

Забудь обиды – приезжай.

Я распахну навстречу двери,

Введу тебя в мой грешный рай.

Здесь нет цветов

в хрустальных вазах,

Нет ничего от прошлых встреч.

Закатный свет в осенних вязах

Я попрошу для нас сберечь.

Прощальный дым листвы сгоревшей

Нас скроет от досужих глаз,

И, безнадежно устаревший,

Я буду юным в этот раз.

Пусть будет вечер тих и светел,

И воробьи уймут свой гам;

И пусть никто-никто на свете

Не будет больше нужен нам.

***

Не надо слез, хоть нервы на пределе.

Всему назло живи, верши дела.

Назло тому, что в этом беспределе

Одна лишь только нелюдь весела.

И не суди ее чрезмерно строго:

Твое жилище – храм, ее – берлога.