Артемий Елисеевич Сурцев родился в 1888 году в селе Александровка Ставропольского уезда в крестьянской семье. В 1908 году женился, через год родился сын Степан, мой отец, а в 1911 году Артемия призвали на военную службу. На призывной пункт в Ставрополь (ныне г. Тольятти) новобранцев отправили на лошадях. Когда стали выбирать молодцев для службы в столице, а точнее, для охраны императора и его семьи, из наших сельчан попал туда один Артемий Суровцев. Так оказался он в Санкт-Петербурге. Не знаю, в какой год службы дед получил приз – карманные часы – за бег на лыжах и меткую стрельбу (вероятно, это был биатлон).

Это сельский-то парень, от сохи!

Нёс дед свою почётную службу шесть лет, до самого отречения царя от престола, после чего попал в окопы первой мировой войны.

Прожил Артемий Елисеевич 62 года. Когда он умер, я училась в 1-м классе. Чаще всего память воскрешает его в молитвенной позе перед иконами. Помню его осанку, взгляд, обращённый к лику Спасителя, шевеление губ при молитве, его трёхперстные крестные знамения.

Всегда с большим интересом слушала я рассказы отца о деде. Один из эпизодов – здорованье цесаревича Алексея, когда его выводили гулять (это в Царском Селе).

При мальчике была собачка (или щенок). И сколько раз собачка пробегала около охраны, столько раз мальчик говорил: «Здравствуй, солдат!» И каждый раз следовал ответ, подобающий по этикету для Великого князя и наследника престола.

Ещё один эпизод, известный мне. Наш барин Андрей Николаевич Шишков постоянно жил в Петербурге, только летом приезжал в деревню. И поныне стоит барский сад на окраине села, имение же разорили после революции. Артемий Елисеевич дружил с кем-то из обслуживающего персонала барского дома. Вместе они решили отпраздновать день Пасхи. Выехали за город, уселись на лужайке недалеко от кладбища. В это время ехал мимо генерал. Увидел издали служивых и приказал кучеру подъехать к ним. Молодые люди испуганно вскочили. Он посмотрел на них и миролюбиво сказал: «Ради Святого Христова Воскресения прощаю». И уехал.

После отречения Николая II дед попал на фронт. Он рассказывал, как среди них работали агитаторы-большевики. Они призывали не воевать, бросать оружие, обещали дать землю. Вспоминал он и приезд на автомобиле Александра Керенского. Говорил глава Временного правительства хорошо, горячо убеждал воевать до победного конца – «иначе немец опять к нам придёт».

Так оно и случилось...

Потом дед попал на гражданскую войну и вернулся домой в 1918 году, в самую распутицу – Пасха в тот год была ранняя. В ночь с Великой субботы на Светлое Христово Воскресение отец деда Елисей Степанович с сыновьями ушёл на церковную службу, а женщины занимались праздничной стряпнёй. И вдруг, уже за полночь, вошёл человек в бараньей шапке, в мокрой шинели, страшно худой. «Христос Воскресе», – прозвучал родной голос. Это бывший охранник императора после болезни тифом возвратился домой с войны. Сойдя с поезда, он шесть километров добирался до своего села по разбитой половодьем дороге. Обессиленный, он нёс в руках доску, когда падал, опираясь на неё, поднимался. А было время, когда он, охранник царя, приезжал домой в отпуск из столицы, удивляя односельчан своей статью и обмундированием. Об этом в нашем роду передаются рассказы из поколения в поколение.

Землю большевики дали. С каким рвением братья взялись за дело! Построили просторный дом, амбары и сараи, на поле работали от зари до зари. Имели хороших лошадей, скот. Рабочих рук хватало, хозяйство было крепкое всегда, и дом прадеда был одним из лучших. Мой отец мальчишкой хорошо запомнил обшитую кожей карету (или возок), которая стояла у них во дворе.

Сурцевы не хотели вступать в колхоз, у них отняли дом, лошадей, коров. Царский охранник построил дом из самана. Когда началась война, деду было за 50 лет, поэтому его мобилизовали на оборонный завод в Самару. Оба сына его Степан и Фёдор оказались на фронте. Фёдор был танкистом, погиб. Степан, мой отец, остался жив. Дед скончался в 1950 году.

Елена Сурцева,

внучка А.Е. Сурцева и бабушка участницы конкурса Маргариты Ивановой