Нынешней осенью отметит своё 80-летие Пётр Трофимович Мельников. Самобытный писатель родился в селе Сосновка Чердаклинского района Ульяновской области. Он ещё мальчишкой в 30-е годы пережил вместе со своей семьёй тяготы ссылки, потерю близких. Спустя годы он рассказал об этом в автобиографической прозе. Стихи начал писать с детских лет. Творческим итогом стали книги «Горькая трава свергузник», «Песня с зелёного луга», «Столбунцы», «Таёжные просеки», «На дальней кошаре» и другие. В преддверии юбилея публикуем стихи Петра Трофимович Мельникова и желаем ему здоровья и творческого долголетия!

О себе

Знаешь сам, был ты в жизни печальной

Не из тех, кто твердит: ох, да ох!

Что в душе до поры было тайной,

Вырвет с болью прерывистый вздох!

Грустно думать, что ты здесь не вечен,

И конец твоей жизни так прост;

И на небо глядеть в тихий вечер,

На изломы таинственных звёзд.

С удивительным миром прощаться,

С тем – чем жизнь и была хороша!

Когда с Богом забытым общаться

Начинает в прозренье душа.

Другу

Мы заветные камни нашли

На просёлочной узкой дороге.

Набросали их в древности боги,

Когда бой искромётный вели.

Горький дым, как степная полынь,

Он предшественник воздуху горному.

В русской бане, топлёной по-чёрному,

Дышит каменка зноем пустынь.

На полок поднимись не спеша,

И опробуй-ка веник берёзовый,

Станет кожа то красной, то розовой,

Тело – белым, и чистой – душа.

* * *

Расстались мы с грустью и болью,

Забыв расспросить адреса.

А мне наглядеться бы вволю

В глаза твои, как в небеса.

Я знаю, что будет в расцвете

В апреле твоя красота.

Серёжками верба осветит

Знакомые сердцу места.

В наряде летучего ситца,

Какого на модницах нет,

Пройдёшь ты. В туман превратится

По снегу положенный след.

Капель упадёт на ладони,

И будет на взлёте дорог

Стоять пред тобою в поклоне

Посаженный ветром цветок.

Мои друзья

Есть жизни смысл глубокий, изначальный…

Пусть говорят, что лучше где-то там!..

Нам захотелось после встреч случайных

Пошляться вместе по родным местам.

Чтоб насладиться запахом живицы,

Увидеть даль, пока она видна;

Послушать, как поют, щебечут птицы:

Узнать, какой бывает тишина.

От города вдали, вдали от сёл

Сегодня мы – бездомные бродяги.

Пырков на холм с транзистором ушёл,

В мешке спит Благов, словно в саркофаге.

Астафьев расточается в пылу –

Он и во сне не говорить не может!

Попал Артёмов пятками в золу

И голосом покой ночной тревожит!

Явился Шустов из густых лесов.

Он на сучок рюкзак повесил старый,

Чтобы начать из листьев и цветов,

Пока все спят подборку на гербарий.

Костёр потух, над озером туман.

Сижу я на пенёчке, как на троне!

Бредёт устало звёздный караван.

Заря с зарёй сошлись на небосклоне.

И пусть траву посеребрит росой:

Биологи, поэты, журналисты,

Поспите вы ещё часок, другой…

Разбудят вас пернатые горнисты.

1973 г.

* * *

И любить, и страдать

моё сердце устало,

Я уже не кормлю

по утрам голубей.

В конце жизни моей

со мной рядом не стало

Ни родных, ни знакомых,

ни верных друзей.

Только знаю и верю я,

до последнего вздоха,

Будет пасмурный день

или тёмная ночь,

Надо мной, в изголовье,

когда станет мне плохо,

Вместе с ангелом

будет стоять моя дочь.

Синие окна

К Суре приходят голубые вёсны.

А лето – да нигде такого нет!

Здесь, на песке, так разомлели сосны,

Что от стволов исходит красный свет.

В его лучах целебных загорая,

На тропах топчешь собственную тень,

Пройдёт над лесом тучка дождевая

И каждый лист водой наполнит всклень.

И там, где лесорубы шли сквозь грозы,

Где птица на тропе гнездо свила,

На солнце обнажённые берёзы

Лежат, раскинув белые тела.

Тут мужики за омут самогонный

Ватагой, догола себя раздев,

С поддонья доставали дуб морёный

На мебель для капризных королев.

Ночуешь у реки без сна впервые,

Усталый от дорог, к земле припав.

И льнут к тебе головки золотые

Росой холодной плачущих купав.

И слышно в птичьем хоре – зов кукушки,

Над поймой – звёздной россыпи простор,

И окнами домов с лесной опушки

Глядит село, взбежав на косогор.

Рябина

Слышу ветра осеннего всхлипы,

Серой улицы даль не видна.

Во дворе две берёзы, три липы, –

А рябина, как в песне, одна.

Дождь и снег, дни и ночи ненастные.

С неоглядной решимостью вдруг

Под рябиною ягоды красные

Засветили магический круг.

Я устал от сермяжного быта,

Красный цвет не принёс мне покой.

У неё потайная защита,

У меня с ранних лет – никакой!

В скит уйти бы теперь с богомольцами,

Да ни веры, ни сил больше нет;

Вокруг дома, проложенный кольцами,

Оборвётся внезапно мой след.

Жизнь покорно прошла, как рабыня,

Справедлив будь, небесный суд!

Наклонись надо мною, рябина,

Когда в вечность меня понесут.